Газета Кубань сегодня на улице Калинина

Газета Кубань сегодня на улице Калинина: отзывы

• 21 ноября 2024, 15:21

  Mari Volkova

  ИСПОЛНИЛОСЬ 95 ЛЕТ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ РУССКОГО ПИСАТЕЛЯ СОВЕТСКОЙ ЭПОХИ АНАТОЛИЯ ДМИТРИЕВИЧА ЗНАМЕНСКОГО. В этом году исполнилось 95 ЛЕТ со дня рождения известного писателя, поэта, редактора альманаха «Кубань» – Анатолия Дмитриевича ЗНАМЕНСКОГО. (1.5.1923, хутор Ежовский ст. Слащевской (ныне Алексеевского р-на Волгоградской обл.) — 3.3.1997, Краснодар). Главная книга А.Д. Знаменского — роман-хроника «Красные дни», итог работы в течение 20 лет (1961—81), назвал он ее комментарием к роману-эпопее М.А. Шолохова «Тихий Дон». Главы из романа-хроники публиковались по инициативе сотрудника редакции в газете «Красная звезда» — Петра Ткаченко. И за роман «Красные дни» А. Д. Знаменскому была присуждена Государственная премия РСФСР им. М.Горького (1990)..ЗАВЕЩАНИЕ АНАТОЛИЯ ЗНАМЕНСКОГО. 8. Всё это написано для сведения «молодых» (сорокалетних) писателей, считающих, что их время пришло, а всех стариков-конформистов, мол, пора сбросить с литературного корабля кверху тормашками… Поскольку, они, мол, «сами себя загнали в резервацию…». Конечно, смена поколений неизбежна, тут спору быть не может, но – к чему «базаровские» модификации, к чему бунт на корабле, когда корабль не только тонет при большом крене, но, возможно, уже утонул? Во-первых, ложен тезис насчёт «загона в резервацию». Нет, все русские люди, в том числе, конечно, и писатели, родились в резервации, не подозревая об этом. Даже – в смертельном ГЕТТО коллективизаций и концлагерей. А духовная-то «резервация» русских в России приключилась давненько, чуть ли не со времён Петра Велико-проклятого, при котором, говорят, население Руси сократилось ровно наполовину… Потом было дворянство, разговаривающее на французском, а крепостных актеров и драматургов меняли на собак… Потом были какие-то реформы, Россия стал подниматься в мире, как исполин, и тогда ВНЕШНИЕ силы устроили у нас кровавую баню 1917—1921 годов, отголоски которой слышим мы до сих пор. Но прорыв в духовной блокаде, пролом стены в той резервации был безусловно, и его совершили в культуре бывшие фронтовики, вернувшиеся домой под знаменами Великой Победы. Их трудно было прищучить и загнать обратно в хлев, с ними заигрывали, цацкались. Их слабый, разрозненный порыв укрепил в значительной мере Генералиссимус своим знаменитым тостом: «За великий русский народ!» Но эта борьба с «правящей закулисой» была долгой, трудной и жестокой, со множеством жертв, которые трудно перечислить. Да и много ль мы достигли на нашем литературном фланге? Тесная, безгонорарная площадка «Литературной России», два-три журнала в Москве и – ни одного в Ленинграде… Если уж распирает душу удаль молодецкая не ко времени, то почему бы не напечатать сей меморандум нового поколения русских писателей ну хотя бы в «Литературной газете»? Не напечатали бы, конечно. Потому что – чужая территория, «апрельский заповедник», так сказать… Есть ещё журналы: «Новый мир», «Знамя», «Октябрь», «Юность», «Дружба народов», но ведь и там даже, простите, в переднюю не пустят, не так ли? Тогда к чему же эти телячьи взбрыкивания в тесной загородке, когда кругом сплошная «чужая земля»? В старину у русских людей был Культ предков, теперь, похоже, начинает нарождаться культ блудных сыновей, но дело тут не в каких-то наших обидах, а в глубокой тревоге: «Эти молодые так ничего и не поняли, не разглядели из-за своих «хлыстовских бдений», и им, видимо, придётся сглодать ту же осинку, которую всю жизнь глодали мы…». Оглянитесь, друзья, ведь совсем не устарела ещё есенинская фраза: «В своей стране – я словно иностранец!..» И предстоит вам ещё очень тяжёлая борьба отнюдь не с отживающим поколением собратьев по перу. Тут не спасут ни уклонения в какую-нибудь «модернягу», ни шараханья в пресловутый андеграунд (или как он там пишется?..) Это время – увы! – не ваше, как и не наше… Но, может быть, Вам всё-таки интересно, как у меня сложились дела с книгой дома, в Краснодаре? Тоже ведь непросто. Имея две положительные рецензии из Москвы и добыв одну в Краснодарском университете, я всё же целый год чего-то выжидал, примеривался, ждал перемен после апрельского пленума ЦК… В начале 1986 года в нашем книжном издательстве ушёл на пенсию главный редактор, и сразу же, по традиции, возникла фракционная борьба за портфель, так как мы («почвенники») поддерживали кандидатуру старшего редактора отдела художественной литературы Владимира Н., выдвигаемую также директором издательства, а «космополиты» (будущие «апрелевцы») тут же, в пику нам, выставили кандидатуру молодого поэта, недавнего студента Г., ни дня не работавшего не только в издательстве, но даже в редакции многотиражки… (как говорил товарищ Будённый: «И вся-то наша жизнь – есть борьба…»). Страсти достигли самого высшего накала, и я бы об этой истории вообще не рассказывал, если бы она не была характерной для всей нашей борьбы как в прошлом, так, вероятно, и в будущем. Потому что на этом «огненном рубеже» мы столкнулись с фактом прямой измены именно в нашей среде. А как же иначе? Только так и погибает нация – вроде по пустякам. Один из самых талантливых и ревниво опекаемых в Москве наших прозаиков (В.Лихоносов – ред.), к которому бережно относились и в книжном издательстве, вдруг «захотел перемен», «устал от рутины», и… поддержал противную сторону. И не просто поддержал, скажем, на писательском сборе или «высказал мнение» где-то, а – будучи беспартийным! – накатал заявление в бюро крайкома КПСС о «малограмотности ст. редактора издательства» и необходимости «омоложения кадров». Но «омоложать кадры», понятно, можно по-разному. Можно подобрать такого послушного выдвиженца Г., который вообще не будет печатать литературных конкурентов Нарцисса-перевёртыша и тем укрепит его исключительность ещё раз. А что касается рукописи А.Знаменского, о которой и без того много разговоров, то её проще простого можно отправить на очередную консультацию в тот же ИМЛ, и – со святыми упокой! Вот из-за этого-то и было писано заявление в крайком КПСС – уж не сомневайтесь. Таковы нравы, таковы приёмы самоутверждения тех, кого мы порой «выращиваем», обихаживаем, даже захваливаем от прилива чувств, а они, стервецы, даже понятия не имеют о честной игре или каком-то общем всенародном интересе, для них эгоизм – на первом месте! Как бы то ни было, позиция директора издательства в этом кадровом вопросе была поколеблена, и он обратился к партийной организации Союза писателей за помощью. Пошли ходоки к самому И.К. Полозкову, который хорошо подумав, благословил «альтернативные выборы главного редактора в издательском коллективе»… По последней моде, так сказать! Юный выдвиженец Г. благополучно провалился. Никто не пострадал. Книги Нарцисса-прохиндея благополучно принимались к изданию. Но вот досада: и роман А.Знаменского – тоже… В 1987 году первая книга моего многострадального романа вышла к читателю (почти через 10 лет после написания!), а через год – вторая. Романом «Красные дни» заинтересовались в правлении Союза писателей РСФСР, «Роман-газета» открыла публикацией романа 1989 год. А Военная студия писателей СССР (В.Верстаков, И.Стаднюк, П. Ткаченко) выдвинула двухтомник на соискание Государственной премии России. Примерно в это же время увидела свет в журнале «Север» и моя «лагерная» повесть «Без покаяния», пролежавшая в стопе 25 лет. Вполне возможно, что некоторые рукописи и вправду не горят… …Мы пережили труднейшие времена культа и застоя, но тогда ОСТАВАЛАСЬ НАДЕЖДА и был внутренний смысл писательского подвига. Сейчас же наступило более тёмное безвременье, когда наряду со всеобщим развалом и всеобщей деградацией общества ПИСАТЕЛЬСТВО КАК ПРОФЕССИЯ УПРАЗДНЕНО, возможно без возврата. Невежество правит бал, а прошлая закулиса ничуть не потеряла силы: «Шолохова, вот уже в пятый раз, обвиняют в плагиате, и где – в «Новом мире»! Раньше наши книги и «толстые» журналы читались и, естественно, раскупались той частью интеллигенции, которую принято называть трудовой: учителями, врачами, библиотекарями, учёными, инженерами, специалистами села. Но сейчас все эти люди находятся, как говорят, на грани выживания, им не до книг, они и в библиотеки стали редко заглядывать… На какого же читателя расчитывают нынешние «сорокалетние», утверждая, что «наше время – пришло!» Может быть, на «новых русских ловкачей? Но перед этой растленной категорией нелюдей Я ЛИЧНО МЕТАТЬ БИСЕР НЕ СТАЛ БЫ. Да и они в нас не очень нуждаются. Что им до каких-то общественных проблем и высоких материй, с которыми они распрощались ещё на молодёжных тусовках! С них довольно и переводных комиксов, и той самой Анжелики, что в суматохе либеральных реформ села голой… в ежевику… «Слово и мысль в резервации, или Монолог в наморднике…» «Литературная Кубань» 16—31 января, 1—15 февраля 1997 г. Редактор В.Бакалдин

  Ответить
• 20 апреля 2018, 15:21

  Mari Volkova

  На Кубани отмечают 75-летие освобождения Краснодарского края от немецко-фашистских захватчиков. Я не знаю на Кубани другого такого же автора, кто бы так же ответственно, последовательно и трепетно представил в своём более, чем сорокалетнем творчестве, подвиг народа-победителя в Великой Отечественной войне через конкретные героические судьбы, на примере жителей Кубани, чем литературный критик, публицист, прозаик, издатель авторского литературно-публицистического альманаха «Солёная Подкова», воин по духу и по призванию, потомок черноморских казаков по обеим родословным линиям — Пётр ТКАЧЕНКО: 1. Оружие победы конструктора В.Грабина. Рассказ о знакомстве с выдающимся конструктором артиллерийских систем Василием Гавриловичем Грабиным. (Альманах «Солёная Подкова», книга «Встретимся на том свете, или Возвращение Рябоконя). 2. Неопалимая Таисия. Рассказ о подвиге Таи Троян и Гали Степуры, девушках повторивших подвиг Зои Космодемьянской, замученных и сожжённых в 1943 году в станице. (Газета «Советская Россия», альманах «Солёная Подкова», альманах «Ярославна»). 3. Обида героя. Рассказ о воинах-победителях: Поликарпе Ефимовиче Кузнецове, Джабраиле Дабиевиче Картоеве, Петре Григорьевиче Здоровце, представленных за совершённые подвиги в боевых сражениях Сивашской операции, — к званию Героя Советского Союза. (Газета «Кубань сегодня» в сокр.варианте). 4. Победитель. Рассказ об офицере, возвращающемся в родную станицу, но так и не вернувшемся. (Книга «Встретимся на том свете, или Возвращение Рябоконя). 5. «Славны были наши деды». Рассказ не только о дедах, но и об освободителе Ленинграда, родном отце, потерявшем руку при прорыве блокады города, а также его родном брате Андрее, участнике ВОВ, с которым была утрачена родственная связь. (Книга «Где спит казацкая слава»). 6. Прекрасная Елена из Дербентской. Рассказ о подвиге девушки Елены Варченко. («Новая газета Кубани»).

  Ответить